Интервью с Заслуженным артистом Тувы Шоном Куирком
Он услышал хоомей – горловое пение, и его стала манить Тува.
Очень скоро она заманила молодого американца окончательно.
Сегодня гражданин Соединенных Штатов Америки Шон Куирк (Sean Quirk) и говорит, и даже думает по-тувински.
В Кызыле он нашел жену, у них родились две дочки.
Он трудится в Национальном оркестре Республики Тыва. Исполняет горловое пение, играет на тувинских народных инструментах – игиле, дошпулууре, бызаанчы и хомусе. В августе 2008 года ему присвоено звание «Заслуженный артист Республики Тыва».
Приезжай, сынок! – Шон, как начиналась твоя тувинская любовь? – С горлового пения, которое я услышал в исполнении тувинской группы «Хун-Хурту». Сначала мне попал диск с их записями, я долго слушал его. А потом группа приехала на гастроли в США, и я специально ходил на их концерты. Хоомей в их исполнении так заворожил, что решил обязательно научиться горловому пению. Чего бы мне это ни стоило. Музыка – моя профессия: закончил в штате Миннесота колледж «Макалестер» по специальности «Музыка и древние языки». До этого я не знал, что такое Тува. А когда увлекся хоомеем, Тува мне стала даже сниться. Дошло до того, что она стала меня манить. Мне казалось, она говорит: «Приезжай, сынок!» И я решил, что мне нужно поехать в Россию – в Туву. Первая моя поездка состоялась в 2003 году благодаря благотворительному фонду, который профинансировал ее. В незнакомую республику, абсолютно отличающуюся от других мест, где я был, ехал с трепетом: а вдруг она не примет меня, вдруг мы не поймем друг друга? Но когда уже подъехал к Шивилигу и увидел степь, сияющую в лучах солнца, то понял: это моя судьба. Солнечный прием Тувы для меня означал очень многое. – И с первой встречи все так и было – безоблачно и солнечно? – Нет, конечно. Было много трудностей, как и в любой любви. Первое время после приезда я находился в шоке. Во-первых, акклиматизация: зимой очень холодно, летом – очень жарко. Во-вторых, специфичная жизнь в регионе. Хорошо, что мне тогда помогла этномузыковед Валентина Юрьевна Сузукей. Она меня многому научила, многое рассказала. Меня интересовало практически все: обычаи, традиции, как люди обращаются друг к другу. Особенно – традиционный уклад жизни тувинцев. Именно Валентина Юрьевна и познакомила меня с музыкантами Национального оркестра. И я понял, что не научусь горловому пению, если не поживу в кожууне среди простых людей. Отправился в Монгун-Тайгинский район. Там я пас сарлыков, а параллельно учился горловому пению. Еще я жил в Улуг-Хемском районе. Там в январские морозы пришлось идти пешком 26 километров от поселка Ишти-Хем до села Арыг-Узю. Ни одна попутная машина не остановилась, да их и немного было. Вышли в три часа дня, дошли поздно ночью. Вот тогда я понял, что такое резко-континентальный климат!
Сут-хольско-овюрская жена – В этих странствиях по дорогам Тувы ты и нашел свою супругу? – Нет, мы со Светой познакомились в Кызыле. Совсем случайно – в Национальном парке, в 2003 году. А во время моего второго приезда в 2004 году она ко мне подошла и спросила, помню ли я ее. Я ответил, что никогда ее не забывал. В тот вечер, после концерта «Радуга дружбы», на котором я выступал с горловым пением, у нас было первое свидание. А потом – любовь и дружная семья. Девичья фамилия Светланы – Сундуй. Сейчас она носит мою фамилию. Света – из чабанской семьи. Она из села Алдан-Маадыр Сут-Хольского района. Ее отец умер, когда она была маленькой, после этого семья переехала в Овюрский район. Вот такая у меня сут-хольско-овюрская жена. Света закончила профессиональное училище №10, училась на бухгалтера. Но сейчас не работает, она – мама и жена. Занимается хозяйством и воспитанием детей. Но потом обязательно продолжит обучение, я считаю, что это для женщины очень важно: не замыкаться только в семье, а еще и профессионально расти. – Шон, а на каком языке ты разговариваешь с супругой и детьми? – Мы можем говорить на трех языках: русском, тувинском, английском. Но чаще говорим по-тувински: это для меня большая практика в совершенствовании разговорной речи. Нашей старшей дочке Шончалай два года и она одновременно начала говорить на тувинском и английском. Младшая Чочагай пока еще не очень разговорчивая: она родилась в августе 2008 года. Сейчас Света ожидает третьего ребенка, и мы с нетерпением ждем его появления на свет. Многодетный интернационал – Так ты сторонник многодетной семьи? – Да. Я считаю, что дети – самое главное богатство. Когда у тебя много детей и родственников, это очень хорошо. У меня в США одних только двоюродных братьев и сестер больше сорока человек. Мои родители – из многодетных семей. Отцовская линия – американцы ирландского происхождения. Папа Брайен Куирк родился 4 июля 1949 года, он – второй ребенок в семье из девяти детей. Окончил колледж, был руководителем на сталелитейном заводе. Когда ушел оттуда, занялся частным предпринимательством. А мамина семья – выходцы из Германии. У мамы десять братьев и сестер, она – старшая дочь. Маму зовут Кэтлин, ей 63 года, она занимается связями с общественностью в филиале Университета штата Висконсин в городе Милуоки. В нашей семье четверо детей. Я – второй, родился в 1978 году. Старшего брата зовут Брайан, ему 34 года. Он юрист. Сестра Мэри Бет – журналист. Она работает в газете и ведет рубрику о жизни звезд. Младшему брату Брендону 20 лет. Он студент, изучает историю. – А как твои американские родные восприняли известие о том, что их блудный сын и брат нашел тувинскую жену так далеко от дома? – Прекрасно восприняли. У нас ведь интернациональная семья. Среди моих родных есть и афроамериканцы, и мексиканец, и бразилец, а теперь и настоящая тувинка появилась. Мы с детьми ездили в США в гости к моим родным, и Свету все очень полюбили. Особенно – моя бабушка. Она называет Свету голливудской звездой. А девочек мои родные зовут на американский манер: Люлю и Чочи.
Большие планы – Будущий многодетный отец уже обзавелся в Туве надежным домом для семьи? – К сожалению, похвастаться пока нечем. Своего жилья нет. Только мечтаем о нем. Мы снимали в аренду частный дом в восточном районе Кызыла. Серьезно занялись хозяйством: посадили в огороде картошку, редиску, свеклу, фасоль, помидоры, огурцы, перцы, арбузы. Но хозяева, не предупредив нас, продали дом, и мы в срочном порядке были вынуждены искать другое съемное жилье. После долгих мучений и поисков нас приютили родственники жены. Теперь мы живем в недостроенном доме в дальнем Каа-Хеме. Но ничего, у нас ведь все впереди. Мы молоды и мы вместе, а это – главное! И я все сделаю для того, чтобы мои дети жили хорошо. – Если все так непросто в бытовом плане, не возникала ли мысль уехать обратно на родину? – Если откровенно, то сначала серьезно думал, сомневался: смогу ли я жить здесь, а теперь этот вопрос отпал сам собой. У меня здесь любимая жена, дети, интересная работа в Национальном оркестре, отличный коллектив. Еще я продюсер ансамбля «Алаш». У меня большие планы. Хочу реализовывать проекты для развития республики, исследовать кочевой образ жизни тувинцев. Хочу совершенствоваться, получить в добавление к своему средне-специальному музыкальному образованию классическое образование. Хотелось бы пройти серьезное очное обучение. Я против заочного образования, а тем более – покупок дипломов. Какой в этом смысл? Чтобы быть успешным человеком, надо учиться серьезно. Моя мечта – пройти обучение на кафедре тувинского языка и литературы Тувинского госуниверситета. А пока занимаюсь самообразованием, много читаю. Я зависим от книг.
Здесь мой огород – Любопытно: в чем, по твоему мнению, плюсы и минусы тувинского образа жизни? – О, здесь много хорошего! Очень чистый воздух, отличная уникальная природа. Чистая вода, а на Земле с каждым днем все меньше мест с чистой водой. Тувинцы живут в святых местах. Я много общался с простыми людьми и видел, что народ – очень трудолюбивый. Мне также нравится, что тувинцы уважают старших. Хотя не все, что вижу, мне нравится. Многое совсем не нравится. И я просто не могу понять: почему так происходит? Очень обидно то, что везде много мусора. Еще обиднее и непонятнее отношение людей: они не обращают на это внимание. А какой грязный берег Енисея! Я обращаюсь ко всем горожанам: одумайтесь, не мусорите. Не понимаю, почему нужно мусор бросать в неположенном месте и почему власти не могут наладить вывоз мусора. Я говорю как житель частного сектора: контейнеров для мусора просто нет. В Америке регулярно приезжает машина и вывозит мусор от домов. А здесь – нет. Меня это удивляет, просто не могу понять: почему? Я не понимаю, почему администрация Кызыла не обращает внимания на элементарные вещи. Не ремонтируют дороги. Сейчас, да, видно, что идет капитальное обновление центральных дорог. Но дороги ведь не только в центре города. Еще не понимаю, почему народ количеством около двухсот тысяч человек между собой не может найти общий язык. Клановость какая-то присутствует. Из-за непонимания режут друг друга, убивают… И еще – много плохих слов используют. Я думаю, что нужно обратить внимание на то, что население сквернословит. Здесь абсолютно другой уклад жизни, отличный от заграничного. Здесь свободнее. Но иногда это превращается в безответственную свободу. А безответственным быть нельзя. Это я говорю не как американец, а как кызыльчанин. Очень благодарен тувинскому правительству за то, что в 2008 году мне выдали разрешение на проживание. И мне не безразлично то, что происходит, потому что Тува – это моя вторая Родина, и я предан ей.
Здесь моя семья, мои друзья, мой огород, в конце концов!