А вы когда-нибудь на Крещение окунались в освящённую купель? Мне, честно признаться, даже подумать об этом страшно. Кажется, что решиться на 35-градусном морозе раздеться, да еще влезть в ледяную воду может только либо глубоко верующий человек, способный прочувствовать сокровенный смысл этого ритуала, либо отчаянный экстремал. А вот Оксана – крещенский морж со стажем. Окуналась уже три Крещения подряд. И не принадлежит, кстати, ни к фанатично верующим, ни к экстремалам.
ОТЛИЧНЫЙ СПОСОБ САМОУТВЕРЖДЕНИЯ
Однажды Оксане просто захотелось сделать это. Из знакомых никто никогда не пробовал. Одной ехать к проруби не хотелось, и она стала обзванивать подружек. Те только восклицали: ну ты, Оксанка, вечно что-то выдумаешь! Кое-как уговорила своего молодого человека. Окунуться за компанию и он не согласился, но поддержать не отказал.
– Одной туда ехать – нереально, – объясняет Оксана. – Нужно, чтобы кто-то вещи держал, подавал полотенце… и желательно на своей машине. Потому что туда-то ты доберёшься, а оттуда надо такси вызывать, пока приедут – обледенеешь.
Собрались к вечеру, после работы. На купели, которая тогда была оборудована в парке, палатки к этому времени уже свернули. Дежурили там только на всякий случай спасатели. Но людей было много. Прежде чем ехать, Оксана выяснила: одеваться нужно полегче, чтобы быстро раздеться и так же быстро облачиться после купания. И ещё очень важно выбрать правильную обувь. Не сапоги же застегивать-расстегивать. Лучше – валенки. А еще нужно что-то надеть на ноги, чтобы в купель спускаться не босиком. Спецы советуют носки шерстяные, но можно и какую-нибудь легкую обувь, которая легко снимается и в которой вы не поскользнётесь. И которую не растеряете.
У Оксаны всё прошло благополучно. Мужественно, потрясая своего парня, разделась, вошла в воду, трижды окунулась, не забывая между окунаниями креститься. Окунулась качественно, с головой.
– Правда, потом надо как можно скорее шапку надеть, – советует. – Потому что если промедлишь – можно отморозить уши. Как-то я провозилась с шапкой, так думала – вообще без ушей останусь. Было такое ощущение, что сейчас они у меня рассыплются.
Было страшновато: перила, ступеньки – всё обледенелое. Спускаться надо осторожно и в азарт не входить, не нырять. Потому что по неосторожности можно соскользнуть и оказаться подо льдом…
– Многие, кстати, говорят: ой, да я каждое утро принимаю холодный душ. И чо?.. А ничо. Знаете, холодный душ ничего общего не имеет с крещенской купелью. Да, это холодно… но это совершенно не то! Кстати, вода в проруби не холодная. Её, конечно, никто не подогревает, но она действительно не холодная. Холодно тогда, когда ты из этой воды вылезаешь, весь в клубах пара… Тогда те, кто стоит рядом и мёрзнет, смотрят на тебя с восхищением. У моих друзей глаза были по пять копеек. Ну – окунулся, переступил через свой страх перед, кажется, невозможным, зато потом…
– Да, и что потом?
– Это невероятное ощущение: ощущение чистоты, свежести… Чувство, что очистились и тело, и душа. Едешь домой и наслаждаешься просто собственным существованием. Кажется, что заново родилась. Нет никаких болезней, никогда никому не делала ничего дурного, не грубила, не грешила никогда. Чувствуешь себя ангелом. Жизнь можно начинать с чистого листа.
Дома Оксана, захлёбываясь восторгом, снова обзвонила всех своих подружек. Девчонки слушали ее впечатления с удивлением и завистью. И даже засыпали укорами: почему нас не уговорила? Однако за год решимость их поубавилась и к следующему Крещению отважилась нырнуть в прорубь с Оксаной только одна.
– Честно признаться, я сама за себя испытала гордость, – говорит Оксана. – Это отличный способ самоутверждения. Я очень тяжелый на подъем человек, всё затягиваю до последнего. Меня пока не пнёшь – ничего делать не пойду. А тут сама себе установку сделала: надо. Поэтому это был серьезный поступок для меня.
ЛЮБЫЕ ДОРОГИ ДОРОГИ
Оксана считает себя верующей. В церковь, правда, ходит только на Пасху, а ещё когда жизнь прижмёт. Как и большинство современных верующих. Чаще всего просто нет времени. Работает она продавцом, выходные бывают очень редко, ждёт их с нетерпением и планирует на них массу дел, так что визит в храм постоянно приходится откладывать. Но носит крестик. И ещё – всегда при ней иконка Матрёнушки-чудотворицы. Бережно ее хранит. Каждое утро, перед выходом на работу, читает про себя защитную молитву. Говорит – с ней легче.
Общения с Богом ей не хватает, она это чувствует и не скрывает. А однажды так припекло, что решилась даже сходить на исповедь. Однако перед тем, как исповедаться, необходимо совершить обряд причащения. Прочитать особые молитвы, изучить специальную брошюрку, которую дают в церкви, – выписать на листочек все грехи, которые мучают душу. Оксана за дело взялась, грехи изучила, огорчилась: выписать, оказалось, можно всё. Но снова откуда-то навалились заботы, порыв её потух, а намерение легло в долгий ящик.
Оксана – не из тех людей, кому жизнь даёт всё на блюдечке с голубой каёмочкой. Ей всего приходится добиваться самой, ценой неимоверных усилий. И иногда подзатыльники, на которые так щедра жизнь, приводят её к ощущению абсолютной тщетности всех своих усилий. Поэтому она так верит людям, которые относятся к ней по-доброму и поэтому её духовный поиск заводил её в самые разные закоулки. С кем только она ни общалась! Началось, пожалуй, с кришнаитского братства, которое с десяток лет назад вело в Кызыле очень активную работу. Как-то наткнулась на одного такого брата на улице. Стало интересно. Пригласил, сказал адрес. Оксана для компании взяла подружку и пошла. Было любопытно. Посидели на подушках, прямо на полу, поглазели, послушали. Угостились: кришнаиты – народ гостеприимный и хлебосольный. Оксане понравилась их кухня. Вегетарианская, экзотическая, сдобренная специями. Что-то неземное. Она даже приобрела там кулинарную книгу. Потом дома готовила, угощала друзей и каждый раз радовалась: польза налицо. Ходила на сходки кришнаитов она долго: нравилось, говорит, что после лекций давали пакетики с чётками и забавной мантрой. А еще давали воздушные шары, – смеётся.
Ходила Оксана и к баптистам, и в другие церкви, которые есть в Кызыле. Из любопытства опять же. Там особенных правил для посетителей нет: приходит, кто в чем хочет. Ни юбку длинную надевать не надо, ни голову покрывать необязательно. В одной церкви, рассказывает, вставали в хоровод, пели. В другой – у каждого было свое место. И там, и там читали вслух их библии. Вслух же каждый рассказывал о своих проблемах. Оксане, правда, почему-то показалось, что не все прихожане рассказывали реальные истории. Почему-то показалось, что были и подсадные утки. Хорошо у них, испытываешь в какой-то момент то же чувство лёгкости, похожее на эйфорию, но… после двух-трех посещений отчего-то становилось вдруг тягостно и Оксана разочаровывалась.
Приходили к ней и свидетели Иеговы. Разговаривали с отцом, засиживались в гостях. Но тоже до поры до времени. Однажды и Оксане, и её папе стало понятно, что гости ходят к ним с определённой целью. Посоветовались и решили не впускать их больше.
Подобные «свидетели» преследовали Оксану и когда она уезжала в Абакан. Как-то раз, рассказывает, сидела там в парке, мучимая очередным приливом печали. Как это бывает, когда у человека плохо на душе, обычно это читается и в его облике. И вот, подходят две пожилые женщины. Присматриваются к Оксане и присаживаются рядом. Осторожно заводят беседу, сообщают, что очень скоро в мире начнутся страшные вещи. Церкви закроются, и нагрешившие люди потеряют возможность где-то получить облегчение. И все попадут в ад. Рассказали, как спастись, где находится их царство, дали телефоны.
Оксана – девушка душевная, ко всем относится по-доброму, поэтому пообещала, что, может, и придёт. Попрощалась с незнакомками, но в царство их не пошла, конечно.
ЦЕЛЕБНАЯ СИЛА ВЕРЫ
– Да, интересоваться всем этим – я интересовалась, но через себя никогда не пропускала, – серьёзно говорит Оксана.
– А почему?
– Ну я же понимаю, что это всё – секты.
– Не все понимают. Как ты поняла?
– Они все очень навязчивы. Ты когда-нибудь видела, чтобы в православном храме к тебе кто-нибудь подошел и спросил: ты когда придёшь в следующий раз? Я считаю, что каждый человек к Богу должен прийти добровольно. Рано или поздно. Всё это очень лично и вмешиваться в это нельзя. А если вмешиваются – это уже от лукавого. Да и потом, у тех же «свидетелей», я знаю, надо платить десятину. Это уже очень о многом говорит.
В последние годы, подмечает Оксана, на службы в православный храм стало ходить очень много молодежи. Причем даже такой, какую никак не ожидаешь там увидеть. Впрочем, оно и понятно: чем больше человек совершает ошибок, которые при этом сам же и осознает, тем больше у него потребность прикоснуться к святому, к тому, что даст ему новых сил, уменьшит тяжесть груза и поможет жить дальше. Оксану смущает, что в храме работает торговая лавка, где, как в супермаркете, можно купить всю церковную атрибутику. Может быть, было бы правильнее продавать это всё где-нибудь в другом месте?
Однако православный храм для неё – это дом, где живет Бог, где она может оставить часть тяжести, которая лежит на её душе. И, кстати, крещенское купание, как она считает, по своей силе и значимости - почти то же самое, что исповедь. По крайней мере, это она себе внушила. Заметила: все три года, когда купалась, ничем не болела. А вот в прошлом году, когда на купель попасть не удалось, навалилась всякая трудно диагностируемая напасть. В этом году тоже окунуться не удастся: в организме протекает воспалительный процесс. Да и, говорит, нехорошее место для купели выбрали на Вавилинском затоне: ехать туда и оттуда надо через мост. А есть такое поверье, что через мост-то как раз после омовения в святой воде проезжать нельзя. Якобы вся сила крещенской воды пропадает. Ну – говорят так.
Так что придется Оксане, видно, выкраивать время и идти на исповедь. Раз уж это так необходимо не только её душе, но и организму.