В Туве вышел в свет первый номер журнала Ассамблеи народов Тувы «Эне-Сай». Издание призвано исследовать пестрый, сложный и самобытный этномир Тувы, стать перекрестком самых разных мнений, суждений и мировоззрений, максимально точным отражением государственной политики в сфере межнациональных отношений.
Совсем не случайно номер открывает интервью с Главой Республики Тыва Шолбаном Кара-оолом: осенью 2015 года указом Президента РФ Владимира Путина он награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени за большой вклад в укрепление межнационального и межконфессионального мира и согласия в обществе. Эту высокую награду Шолбан Кара-оол рассматривает как общее достояние всех земляков.
Интервью Главы Тувы Шолбана Кара-оола журналу «Эне-Сай»:
Традиции и амбиции. Основной компонент
Межнациональные отношения – тема деликатная. Может быть, поэтому большинство губернаторов предпочитают обходить ее стороной: очень трудно предсказать, чем обернется то или иное слово. Но глава Тувы Шолбан Кара-оол согласился на разговор с журналистом без раздумий.
- Шолбан Валерьевич, наверняка у вас, если не на бумаге, то в голове, сложился список приоритетных направление работы: экономика, культура, образование и т.д. Не сомневаюсь, что отдельной строкой в нем значатся межэтнические отношения в республике. Под каким порядковым номером?
- Перечень приоритетных задач, конечно, существует и у меня лично, и у правительства. Он каждый год корректируется, иногда приходится вносить в него поправки, что называется, на бегу, как было, например, в случае с аварией на хову-аксынской котельной. Но вычленить вопросы межнационального мира и согласия в отдельный блок, отдельную строку вряд ли получится. Потому что в таком регионе, как наш, практически все управленческие решения принимаются властью как минимум с оглядкой на национальный вопрос, а чаще всего именно он становится одним из основных компонентов значимых проектов во всех сферах деятельности и отраслях.
Возьмите, как пример, такой, казалось бы, сугубо меркантильный вопрос – перенаправление федеральной трассы «Енисей» на запад. Да, мы в итоге получили целый ряд ощутимых экономических преимуществ. Но я, не жалея подошв, несколько лет добивался этого решения еще и потому, что оно, ко всему, позволит стабилизировать внутреннюю миграцию, исход населения западных районов в Кызыл. И дело не только в том, что дорога создаст определенное количество рабочих мест и подтолкнет развитие экономики запада республики. Автострада хорошего качества сделает столицу ближе, доступнее жителям сразу нескольких крупных районов, а в таких случаях, утверждают психологи, у людей снижается мотивация к перемене мест, особенно в возрастном диапазоне 40-60 лет, когда дети уже вылетели из родного гнезда, а болезни еще не прихватили. И даже если несколько тысяч человек благодаря перенаправлению трассы оставят планы на переезд в Кызыл, мы получим в городе заметное притупление остроты проблемы занятости. А безработица, как известно, серьезный источник социальной напряженности, в том числе и в вопросе межэтнических отношений.
Есть у этого проекта и еще один важный аспект, касающийся уже международных отношений. С выходом трассы на пропускной пункт Хандагайты - Боршоо республика получает возможность углубленной интеграции в азиатское экономическое пространство и активизации всего спектра культурных контактов с соседями-монголами, западными китайцами, киргизами и казахами.
Вот такой пример. На первый взгляд, он целиком относится к компетенции министерства транспорта, а на деле...
- Почти то же самое можно сказать и о другом транспортном проекте – железной дороге Кызыл – Курагино.
- Да, но если говорить о его межэтническом компоненте, то нельзя не заметить интересную особенность. Дороги еще нет, даже строительство ее не началось, а мостик добрососедских контактов между Кызылом и Курагино уже переброшен и движение по нему идет очень активное. Курагинцы по нескольку раз год навещают нас большими делегациями, участвуют практически во всех фестивалях, ярмарках, праздниках, проводимых в Туве. И у наших мастеров искусств, предпринимателей находятся поводы на ответные визиты дружбы.
- Шолбан Валерьевич, у любой медали есть обратная сторона, а в каждой бочке меда есть своя ложка дегтя. Упомянутые проекты, как и модернизация кызылского аэропорта, это ведь коридоры с двухсторонним движением. Не подстегнут ли они внешнюю миграцию с отрицательным для республики балансом?
- Чувствую, что следующим будет вопрос об оттоке русского населения из республики. Так ведь?
- А как его обойти в этом интервью? С него же начинаются комментарии к различным социологическим исследованиям состояния межэтнических отношений в Туве. Хуже того, на их основе делаются выводы о их серьезной проблемности, хотя вряд ли это так…
- Это совсем не так. Я не хочу давать оценку подобным комментариям и комментаторам. Начну с того, что напомню одну народную мудрость: рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше. Что значит лучше? В понимании современного россиянина, лучше там, где доходы населения посолиднее, где дешевле жилье, электроэнергия, бензин, продовольственные товары, а качество образования, медицинского обслуживания – выше. И по этим параметрам мы пока проигрываем даже соседям.
Тува – высокодотационный регион, но это не вина наша, а беда. За морем - полушка, да рубль – перевоз, - это о нашей ситуации. Цена тонны цемента, литра бензина, доставленного в Кызыл от железнодорожной станции Минусинск по серпантинам М-54 вырастает как минимум на треть. Но главное, высокая степень естественной географической изоляции сдерживает освоение минерально-сырьевой базы. А доходы от широкомасштабной разработки месторождений того же коксующегося угля, других полезных ископаемых могли бы в разы увеличить наш бюджет, предоставить широкие возможности решать многие задачи социального ряда другими темпами и с другим качеством. Вот почему Кызыл – Курагино для нас – ключевой проект.
- Экономический?
- …Как процесс, как способ достижения цели – да, но результат, на который нацелен этот проект – сугубо социальный: создать условия для роста благосостояния всего населения республики. Будут наши земляки богаче, тогда и основная причина к перемене мест отпадет сама собой. Наглядный пример: родилась еще в советскую пору в Кызыле девочка, росла, окончила мединститут, с годами превратилась в хорошего врача и прекрасного организатора деятельности лечебного учреждения. А потом вдруг получила предложение из Красноярского края стать главврачом одного из санаториев, конечно, на условиях оплаты ее труда, более выигрышных, чем мог предложить наш минздрав. Уехала. Я, кстати, ее отъезд воспринял как личную потерю. А недавно мне докладывают – вернулась, но уже не в больницу, а в Президентский кадетский корпус, завмедчастью. Должность, наверняка, аттестованная, не знаю точно, но, конечно, не ниже майорской, а в системе минобороны и жалованье несравнимо с зарплатами цивильных врачей, и льгот – длинный шлейф. Но, боже упаси, обвинить ее в чем-то. Рыба ищет, где глубже…
Конечно, мотивация отъезда каждой русской семьи индивидуальна. Велика, к примеру, доля тех, кто приехал в Туву из Хакасии и юга Красноярского края, где у них и родственники остались, и могилки родителей. Большинство нормальных людей к старости все же тянет на малую родину, так уж мы устроены. Поэтому выйдя на пенсию, они продают квартиры в Кызыле, покупают жилье в том же, например, Минусинске, а там оно дешевле, чем у нас, и уезжают. Многие уезжают по настоянию старших сыновей и дочерей, осевших в свое время в различных регионах России. И это тоже нормально: старикам ведь не только денежные переводы от детей нужны, для них важнее общение с внуками, а внукам нужны бабушки и дедушки.
О мотивации оттока русскоязычного населения можно говорить еще долго, но главная причина все же одна, та, о которой я уже говорил – качество жизни.
- Кстати, Шолбан Валерьевич, именно низкое качество жизни считается главной причиной массового переселения в последние десятилетия русских, надо отметить, из многих регионов Сибири и Дальнего Востока в европейскую часть страны. Но вот что любопытно, говоря об этом, те же социологи и политологи никак не связывают эту миграцию с фактором межнациональных отношений, и вспоминают о них, только рассуждая о Туве.
- Стереотипы рушатся трудно. Особенно у людей, которые говорят о предмете, не зная его. Многие из тех, кто считает Туву проблемным в этом плане регионом, ни разу не бывали у нас. Кстати говоря, именно поэтому мы стараемся использовать каждый повод, создавать эти поводы, чтобы заманить в республику хотя бы на несколько дней людей, к чьему слову прислушиваются, кто формирует общественное мнение в России и за рубежом.
На полную катушку использовали мы в этом ключе празднование 100-летия юбилея единения России и Тувы. Именно эту цель преследовал проведенный нами в сентябре первый Тувинский международный форум «Интеллектуальное золото Азии». Да и в будни по моему приглашению к нам приезжает немало известных людей: всемирно известных деятелей искусства, ученых, спортсменов.
Конечно, это добавляет нам и забот, и затрат, но овчинка выделки стоит. Понемногу ореол межэтнического неблагополучия, созданный событиями 1990 года во многом искусственно, рассеивается. И трудно переоценить вклад в это Сергея Кужугетовича Шойгу. Уже одно то, что министр обороны России – тувинец, меняет отношение простых людей и к нашей республике, и к нам, тувинцам в лучшую сторону. Но он и делает для своей малой родины очень много. В том числе как руководитель Русского географического общества. Чего стоят, например, его проекты «Пор Бажын» и археологической экспедиции «Кызыл – Курагино», благодаря которым Туву открыли для себя сотни юношей и девушек из разных регионов страны и зарубежных государств.
А уникальное по объему и значению семитомное издание «Тыва Дептээр». Это монументальное собрание документов о прошлом республики не только служит источником исторической правды о Туве и тувинцах, об отношении с Россией и русскими, но и несет мощный воспитательный заряд для молодежи. Именно поэтому мы первым делом обеспечили этим изданием библиотеки всех наших школ.
И как министр обороны он не забывает о Туве. Благодаря его поддержке нам удалось прописать в Кызыле Президентское кадетское училище и горно-стрелковую бригаду. А это ведь не просто новые рабочие места. Это канал притока в республику русскоязычного населения, причем в высоком социальном статусе: семьи кадровых офицеров, преподавателей, не сомневаюсь, привнесут в палитру нашего небольшого по численности, но многонационального мира новые краски.
- Есть ведь еще один фактор Шойгу. Он сумел влюбить в Туву Президента России, судя по тому, что Владимир Владимирович не упускает случая побывать в республике.
- Да, и это обстоятельство очень помогает нам в решении многих экономических вопросов.
- Шолбан Валерьевич, наш разговор об этномире Тувы все время крутится вокруг экономики. И, действительно, ее роль в строительстве общества гражданского мира и согласия переоценить трудно. Но любая палка о двух концах. Развитие экономики, как показывает мировой опыт, очень часто ведет к размыванию того, что мы называем национальными традициями. Вы согласны платить такую цену за экономический и технологический прогресс?
- За все хорошее приходиться платить, чем-то жертвовать. Но в любой ситуации можно найти решение, позволяющее если не решить проблему, то минимизировать ущерб от нее. На это нацелено объявление завершающего года Годом традиций. Именно поэтому мы стараемся поддерживать деятельность наших этнических общин: бурятской, армянской, азербайджанской и других, - в лоне которых у представителей этих диаспор появляется возможность сохранять важнейшие национальные идентификационные признаки – язык, кухню, обряды и традиции. Эти общины, по моему представлению, должны создавать позитивный социальный фон, формировать более комфортную психологическую среду для представителей разных этнических групп, что очень важно, согласитесь.
- Но утрата важных идентификационных признаков грозит не только тем, кто относится у нас сегодня к национальным меньшинствам. Урбанизация, экономические реформы, правовые изменения резко изменили среду обитания тувинцев, уклад их жизни. В итоге многие из детей кочевников никогда не садились в седло, не брали в руки аркан и не знают, как освежевать барана, поставить юрту или изготовить хан. А с утратой этих знаний и навыков неизбежно уйдет огромный пласт того, что мы подразумеваем под понятием национальный характер.
- Уйдет, конечно, если ничего не делать. Кстати, мнение о том, что эти процессы необратимы и приостановить их невозможно, очень распространено. Я думаю иначе. Отмирает, становится атавизмом то, что не используется. То, что полезно, востребовано – хранится и развивается. Исходя из этого тезиса, я и пытаюсь включить факторы формирования такой культурной и экономической среды, в которой можно все самые лучшие качества и традиции тувинцев не просто уберечь от девальвации, а повысить в цене.
Может быть, вы подметили, что в рамках губернаторского проекта «Одно село – один продукт» мы стараемся поддержать, сделать экономически выгодными именно те проекты, которые материализуют многие национальные традиции тувинцев в самых разных сферах деятельности: производстве продовольственных товаров из местного сырья и даров природы, обработке шерсти и кожсырья, прикладных народных ремесел. И результат есть. Даже в далекой Монгун-Тайге серьезно занялись переработкой шерсти сарлыков, молока, мяса на основе традиционных тувинских технологий. На прилавках появились и далган, и ааржа, и чокпек, и курут от разных товаропроизводителей, даже конкурентная среда начала формироваться. Также, впрочем, как и у производителей национальной одежды и обуви, камнерезов.
А смотрите, какой популярностью пользуется наш международный фестиваль войлока. География представительства на нем расширяется стремительно. Причем, кроме монголов, казахов и киргизов, башкиров очень активно участвуют в этом обмене опытом умельцы из сибирских регионов: Красноярского края, Новосибирской и Кемеровской, Томской областей. Признаюсь, я и не предполагал, что производство этого традиционного для кочевников материала имеет столько ответвлений, каждое из которых вполне может стать прибыльным бизнесом. А значит, есть все шансы на то, что эта традиция сохранится и умножится.
В частности, и поэтому я принял решение не только продлить реализацию упомянутого губернаторского проекта, но и увеличивать его финансирование, каких бы трудов нам это ни стоило.
К слову, о деньгах. Оказывается, целый пласт народных традиций, тех, что основаны на ремеслах, очень чутко реагирует на финансовые вложения. Поддержал человека рублем, и вот уже в продаже появились седла и другая конская упряжь, изготовленная в полном соответствии с тем, как ее делали наши предки, и даже лучше. Вот вам и еще одна взаимосвязь этномира с экономикой.
Гораздо сложнее даются позитивные результаты в том, что составляет традиционные нравственные ценности. В одночасье за любые деньги не вернешь молодежи, например, уважения к старшим, толерантности, понимания роли мужчины в семье, того, что законопослушание облегчает жизнь твою и твоих близких, а дружить выгоднее, чем конфликтовать и т.д. Это долгий и сложный процесс, в котором нет мелочей. И в одиночку власть, какой бы она сильной ни была, решить эту задачу не в состоянии. Именно поэтому я стараюсь налаживать и поддерживать самые тесные контакты с религиозными конфессиями, действующими в Туве, любыми общественными, спортивными организациями, деятелями культуры, писателями, способными внести посильный вклад в общую копилку.
- И как долго, по вашим расчетам, ждать позитивных перемен в том, что считается сферой духовности?
- Они уже есть. Есть статданные, которые косвенно убеждают в этом, существуют и своего рода народные индикаторы состояния общества. Например, много вы видели нынче на Шагаа пьяного люду.
- Честно говоря, не видел вообще.
- Чем не результат? А было время, когда даже на сан салыр мужики ходили, прихватив пол-литра для сугрева. Другой индикатор: по сравнению с девяностыми годами в Кызыле в разы выросло число межнациональных браков, - и комментировать не надо. Третий - республика вышла в первую федеральную десятку по удельному весу инвестиций в ее экономику. Этот показатель для меня точнее всего: бизнес ни за что не пойдет туда, где есть хоть малейшая опасность дестабилизации общественной обстановки и, прежде всего, перегрева межнациональных отношений. Могу продолжить этот ряд, но надо ли… Результаты есть, но лично я ими не обольщаюсь. Мы, да и вся страна тоже, только начинаем понимать очень важные вещи: как примирить настоящее с прошлым, что взять с собой в будущее, какими должны мы стать в этом будущем. Но и этого, согласитесь, уже немало. От нас требуется одно – превратить это понимание в реальные дела.